Он открыл дверь небольшой пристройки к дому, где находился гараж и небольшая мастерская. Покойная жена Эдера оборудовала ее под студию.

— Я немного повожусь по хозяйству, — объяснил Эдер. — А вы погуляйте еще.

Мариссель и Черил отправились в обратную от озера дорогу. Поселок по-прежнему был возбужден. Страсти бушевали в пивной, мимо которой прошли Мариссель и Черил. Посетителей набилось до отказа, и к стойке невозможно было протиснуться. Только возле кинотеатра не было никого. На секунду у Марисселя возник соблазн забраться на два часа в темный зал и, обо всем забыв, посмотреть фильм, но Черил решительно воспротивилась.

— Будем гулять, — заявила она.

Время от времени какая-нибудь машина проносилась к озеру. Оттуда пока никто не вернулся.

— Какая страшная история произошла с доктором Берфельде, — сказала Черил. — Кому понадобилось убивать его? Неужели действительно какой-то бродяга, увидев, что в доме больше никого нет, напал на старого человека?

Мариссель пожал плечами: бродяга или даже грабитель, увидев, что поблизости стоит полицейский, за три версты дом обойдет. Ему показалось, что Эдер чего-то недоговаривает. Его странное видение в церкви, обращение Берфельде в полицию… Явно они видели одного и того же человека, только Эдер не испугался, а Берфельде сразу понял, зачем появился этот человек.

— Загадочная история, — чуть слышно пробормотал он.

Черил и Мариссель сделали круг и двинулись назад.

Уже стемнело, и их беспокоило, что охота на озере продолжалась.

Эдера в доме не было. Мариссель расположился у приемника, чтобы послушать новости. Черил забралась с ногами в кресло и накрылась пледом. Эдер появился минут через десять, усталый и озабоченный. Он долго мыл руки и переодевался.

— В сущности, я мог бы помочь вам в гараже, — предложил Мариссель. — Я кое-что умею. В молодости мне приходилось даже двигатели ремонтировать.

Эдер от помощи отказался.

— Эта работа мне в удовольствие, — пояснил он. — Я стараюсь побольше двигаться и заниматься физическим трудом. Давно собирался почистить гараж, да все недосуг было. А тут разозлился и почти все сделал.

Они сели ужинать. Мариссель прислушивался: что там на озере. Черил разливала чай.

Доктор Гебхард появился в четверть двенадцатого, когда Черил начала откровенно зевать. Мариссель уговаривал ее пойти спать, но она отказалась. Гебхард ощущал себя героем и как должное принял и рюмку коньяку, и овощное рагу, разогретое в микроволновой печи, и апельсиновый чай с неизменным пирогом.

— Пусто, — сказал он с набитым ртом. — Прочесали всю рощу, прошли через поле, добрались до леса. Все усталые, злые. Следователь уверен, что он где-то здесь.

— Кто он? — переспросила Черил.

— Как кто? — огрызнулся Герхард. — Убийца! — Он повернулся к Эдеру: — Следователь уверен, что он скрывается у нас в поселке, нашел пустой дом или залез в подвал. У Весселя хватка бульдожья, не выпустит.

Гебхард доел пирог и уехал, напомнив, что они скоро увидятся — на похоронах Берфельде.

— Когда они состоятся? — спросил Мариссель у Эдера.

— Послезавтра. Пока тело увезли в Кельн, для судебно-медицинской экспертизы.

— А на следующий день мы с Черил вас покинем, — заметил Мариссель.

— Уже? — искренне огорчился Эдер. — Я привязался к вам. Грустно мне будет опять одному оставаться. С вашим появлением жизнь здесь действительно стала наполненной.

— В таком случае нам надо поскорее уносить отсюда ноги, — заключил Мариссель. — Если каждый день нашего пребывания в поселке ознаменуется одной смертью, то поселок быстро опустеет…

Утро против обыкновения началось спокойно. Прогулка, завтрак, газеты. Как в санатории, подумал Мариссель. Он внимательно наблюдал за Черил. На свежем воздухе она приободрилась, смотрела веселее, иногда улыбалась.

Но в полдень появился следователь, и разговоры в доме Эдера вернулись к привычной уже теме.

Вессель был напряжен и озабочен. Теперь его повсюду сопровождали два полицейских. Один остался в машине, другой вошел вместе с ним и расположился на диване, внимательно рассматривая присутствующих.

— Я намерен провести опознание, — объявил Вессель.

Он достал из портфеля несколько фотографий и, сверяя с записанными на обороте номерами, разложил их на столе. Две фотографии, как заметил Мариссель, были совсем старыми, пожелтевшими. Черил рассматривала снимки с детским любопытством.

— Вы знаете этого человека? — резко спросил Вессель. — Учтите, что все ваши ответы заносятся в протокол.

Эдер склонился над столом.

— Конечно, — сказал он. — Это Ганс. До войны он работал в детском приюте Ахенхоф.

— Вы его видели во время похорон госпожи Шарф?

— Думаю, что его.

— Такой ответ меня не устраивает, — произнес недовольно Вессель. — Посмотрите еще раз.

Эдер не стал больше разглядывать фотографии. Он сидел очень прямо и смотрел Весселю в глаза.

— К сожалению, господин следователь, я не могу выразиться определеннее. Я видел его буквально несколько секунд, его лицо мелькнуло в толпе и исчезло. Не могу поручиться, что это он.

Вессель сложил фотографии в портфель.

— Это фотографии одного и того же человека. Его зовут Ганс Райнфранк. Вы правы, господин Эдер, он действительно работал в приюте. В сорок четвертом был посажен в концлагерь. После войны оказался в психиатрической клинике. В период ремиссии выпущен. Устроился в Кельне в столярной мастерской, но пробыл на свободе меньше года. Совершил тяжкое уголовное преступление: убил доктора Манфреда. Специалист по врачам! — иронически добавил следователь. — Неделю назад освобожден из тюрьмы. И сразу же совершил новое убийство. Наша юридическая система страдает излишним либерализмом, — с явным сожалением завершил следователь.

— Я знал доктора Манфреда, — как всегда коротко заметил Эдер.

Мариссель с интересом посмотрел на Эдера. Он уже понял, что Эдер знает много больше, чем говорит.

— Он был известным человеком в Кельне, — сказал Вессель. — Я слышал о его трагической гибели. Варварское, ничем не мотивированное убийство человека, представляющего самую гуманную профессию. Я затребовал дело из архива и пролистал его. Этот Ганс Райнфранк просто дегенерат и садист.

— Он объяснил тогда, почему убил Манфреда? — поинтересовался Эдер.

Вессель небрежно отмахнулся:

— Он отказался отвечать на вопросы, да и вряд ли он способен сформулировать хотя бы одну мысль. Его схватили на месте преступления, так что его желание или нежелание давать показания значения не имело.

Вессель собрал свои бумаги в пухлый портфель.

— Сегодня парень сумел уйти от нас, но, думаю, скрывается где-то поблизости. Отсиживается у кого-то из друзей. Сейчас мои люди пытаются установить его старые связи. Наверняка тут есть кто-то, кто ему помогает.